Черную пелену перед глазами медленно разрезала полоса яркого света, пугливо дрогнула, а затем начала расширяться, впуская в сознание Джессо ослепительный дневной свет и необычайно яркие краски. Парень медленно открыл глаза и встретился взглядом с безмятежным и всеобъемлющим небом. Оно было настолько глубоким и чистым, что хотелось просто бесконечно падать в него, ощущая призрачность недолговременного полета.
Небо Намимори равнодушно смотрело на лежащего под ним уже не первый час до сих пор неподвижного мужчину. Вечному и мудрому небу нет дела до имен и званий, для него босс Милльфиоре лишь песчинка в людском океане.
Я умер? - чуть удивленно пронеслось в белокурой голове Бьякурана. В голове было необычайно пусто, и мысль немного пометавшись там в полном одиночестве, так и не нашла ответа на свой вопрос. Через несколько минут парень почувствовал, что его мышцы от долгого пребывания на холодной твердой поверхности затекли и закоченели, и только поэтому создавалось ощущение полной бестелесности. Повертев головой, увеличивая обзор, Джессо заметил кроны деревьев, а, чуть приподнявшись - и все шоссе.
-Нужно признать, это был довольно оригинальный способ от меня избавиться, вот только кажется, что машины тут уже давно не ходят, - даже с каким-то едва уловимым упреком неизвестным врагам пробормотал парень.
Что он тут делает, Джессо понимал довольно слабо, да и вообще что-то подсказывало ему, что память с упорством маньяка не хочет открывать ему чего-то очень важного. Игра в Чойс, побег этой чертовки из под контроля... А дальше...
А дальше не помню... - честно признался белоснежный мафиози самому себе.
Только вот... Тринисетте у меня все же умыкнули
Тонкие белые пальцы в бешенстве и бессилии заскользили по асфальту, пытаясь его процарапать и разорвать, но шершавая поверхность все же устояла против гнева Неба Милльфиоре. Все же рука, на которой раньше красовалось кольцо, сейчас выглядела довольно сиротливо.
-Нет... – наполненное болью слово можно было различить лишь по движению губ.

Отредактировано Byakuran Jesso (2010-04-08 01:52:33)

Дейзи ничего не понимал. Ни-че-го. Совсем. Он умер, наконец-то ему выдалась данная возможность... Но всё бы было просто, слишком просто. Воспоминания были свежими и не особо радовали - его убили, причём, убили с особой жестокостью. Шипы пронзали тело, и без того покалеченное становлением Венком, а безжалостный молодой человек, который и нанёс ему поражение, не долго думая, снял с пальца последнюю ниточку надежды выжить и не подвести Бьякурана-саму - кольцо Солнца Маре.
- Это...ад?
Было холодно. И почему-то, страшно. Хотя, всё давно осталось позади. Сколько он лежал без сознания на обочине, Дейзи не знал. Когда пришло сознание, он ещё долго боялся открыть глаза - липкий, тягучий ужас, будто бы, наполнил веки тяжёлым свинцом. Именно наощупь был найден извечный спутник, которому можно было доверить всё, который с самого детства был свидетелем злоключений Хранителя и которому, пожалуй, по жизни досталось ничуть не меньше, плюшевый розовый заяц.
Пальцы судорожно зарылись в ставшие такими привычными складки ткани, страх слегка отступил. Но глаза открывать не хотелось - воображение рисовало парнишке ужасающие картины на тему "а какой он, всё-таки, Ад?". И посему, момент встречи с неминуемым хотелось отсрочить.
- Страшно...
Едва слышно, скорее даже одними губами. Сейчас вряд ли кому-то он нужен. Он снова брошен на произвол судьбы. Вся его жизнь была сплошным адом, и, ожидать в конце другого продолжения было бы глупо. Всё так же, наощупь, найдя опору, Дейзи прислонился к ней спиной. Шероховатая, прохладная. Это прекрасно чувствовалось сквозь разодранную в клочья одежду. Нужно было осмотреться. Бывшее Солнце Маре, стиснув зубы, приоткрыл один глаз.
Ничего не произошло. В принципе, пейзаж, который спустя пару секунд, пока глаза привыкали к свету, предстал перед глазами парня, был слишком обыденный. Даже на секунду наступило разочарование - совсем не так он себе нынешнюю реальность представлял.
Трава обочины. Мягкая, шелковистая, ещё покрытая последними капельками росы, переливающейся на солнце. Дорога ведёт куда-то в неизвестность. Первым желанием было встать и пойти по ней, вдруг куда приведёт, но парень остался неподвижно сидеть на месте. Всё-таки, неизвестность, пожалуй, самое страшное, что можно себе представить.
Дейзи возвел глаза к небу и замер. Когда придёт время, возможно, его отсюда заберут. Надеяться на это было глупо, но ничего другого не оставалось.
- Бьякуран-сама... Что будет дальше?
Вопрос повис в воздухе, ибо ответить было некому. Заяц смотрел на хозяина отсутствующими глазами и молчал.

Алое марево лихорадки медленно, но верно заполнило пустующее пространство сознания, назло путая мысли, сбивая их в неясные тесные клубки, не позволяя здраво соображать и оценивать ситуацию. Юни хотелось вечно лежать вот так под палящим солнцем, прижимаясь разгоряченной щекой к прохладному шершавому асфальту, и лишь остатки здравого разума отдавались болезненным набатом где-то среди багровой пелены горячки, словно из раза в раз умоляя Химе очнуться. "Нет... Надо понять... Где я..." - с трудом разрывая оковы слабости, будто свинцом заполнившие все тело, Неро пошевелилась и рывком поднялась с серого полотна шоссе на колени. Сие необдуманное действие отдалось гулким низким колокольным ударом в черепе, расколовшим и без того ноющую голову болезненной вспышкой мигрени. "Больно..." Перед глазами Принцессы отплясывали дьявольский вальс багровые, пурпурные и алые пятна, закручивающиеся в адском ярком калейдоскопе, мешающем сосредоточится на картинке перед собой. С грехом пополам сфокусировав зрение, Юни глубоко вдохнула, впуская в легкие порцию свежего воздуха, на миг отрезвившего сознание.
Казалось, органы чувств разучились действовать сообща, и восприятие окружающего мира текло совсем медленно и как-то не синхронно. Фокус небесно-синих очей с поволокой гриппозной лихорадки словил зеленеющие холмы вдали, чистейшее небо без единого облачка и умиротворяющий пейзажик неподалеку, до боли знакомый маленькой Химе. "Я здесь уже была... Где здесь?" - память упорно отказывалась демонстрировать кадры недалекого прошлого, настойчиво погружаясь в уютное липкое тепло болезни. Из убаюкивающе-сладкого дурмана горячки Юни вырвал собственный слух, приглушенно уловивший отстраненный диалог неподалеку.
-Бьякуран сама... Что будет дальше?
-Дейзи кун? Дейзи кун, подойди сюда.
Не вникая в смысл слов, Химе резко обернулась на голоса и с трудом сфокусировалась на двух фигурах неподалеку. Мутный взгляд словил грязно белую форму на человеке повыше, затем хорошо знакомые эполеты на плечах и наконец ослепительно белую растрепанную шевелюру. Даже не видя с дальнего расстояния фиолетовой метки под глазом, Юни могла поклясться, что человек в десятке метров от нее - ни кто иной как Босс Мильфиоре. "Джессо? Галлюцинация?" - с надеждой предположила Химе, с трудом поднимаясь на ноги и пошатываясь подбредая к дорожному знаку. "Быть не может..." Пальцы Неро машинально впились в тускло поблескивающую соску на груди, словно пытаясь найти поддержки у бесконечного Неба Аркобалено. "Я сплю... Это бред..." - тепло пустышки под ладонью будто вселило в Химе уверенность и та, пристально вглядываясь в силуэт, сипло выдохнула, еле шевеля пересохшими губами:
-Бьякуран?

Едва уловимая, двусмысленная ухмылка тронула губы Джессо, и сбежала так же быстро, словно нежный лепесток сакуры, подхваченный свежим утренним ветерком. Чуть растрепанный, в перепачканной, местами порванной одежде, он все еще оставался главой Милльфиоре, пусть без колец, подчиненных и мирового господства, но гордый, прекрасный и самовлюбленный. Бьякуран опустил взгляд на существо, буквально упавшее к его ногам. Солнце Милльфиоре сейчас было до такой степени жалким и беззащитным, что купило бы любого, пробив либо на умиление либо на презрение.
Страшно... Ведь тебе и правда страшно, Дейзи-кун...
Венки помнят, что случилось с Призрачным Рыцарем, отлично помнят. И никто слова не скажет в его защиту или оправдание. Один глупый щенок поплатился за свою надоедливость, а остальные радостно тявкая, несутся навстречу хозяину и смешно отталкивают друг друга, чтобы урвать чуть больше ядовито сладкой и приторной ласки господина. И если завтра кто-то из этих бестолковых и преданных венков вновь сгинет в небытие, остальные все так же счастливо будут вилять хвостами и лизать шершавыми язычками холеные руки Джессо.
Бьякуран чуть склонил голову на бок и прикрыл раскосые фиалковые глаза. А затем, слащаво улыбнувшись, вновь посмотрел на мальчика у своих ног
-Отдыхаю, Дейзи-кун. Здесь очень легко дышится, не правда ли?
Джессо снова прикрыл глаза. Любоваться он мог лишь тем, что действительно красиво и эстетично, а угрюмо-депрессивный вид ребенка уж слишком контрастировал с аурой непробиваемой беззаботности и самовлюбленности босса Милльфиоре. Если это создание сейчас разрыдается от беззащитности и будет сокрушаться по поводу того, что не оправдал надежды Бьякурана-самы, его шансы вызвать раздражение босса заметно повысятся вплоть до бонусного смывания грехов кровью. Джессо добрый, всегда поможет вам разобраться с вашей совестью кардинально, лишь бы только не объект нытья заткнулся.
-Бьякуран?
Непонятный шум за спиной, сначала списанный на игру ветра со слишком рано опавшими листочками, вдруг приобрел совсем другое звучание. Мужчина повернул голову в сторону возгласа и от изумления даже чуть приоткрыл губы, но тут же совладал с собой, уставился недобрым фиолетовым глазом на объект своей ненормальной и запретной страсти - робкую и беззащитную Юни-тян. Нет, к прискорбию многих, педофилом Джессо никогда не был, но деятельность по составлению Тринисетте требовала небольшого пересмотра вкусов и предпочтений.
Бьякуран обернулся и практически промурлыкал:
-Дейзи-кун, не стоит так переживать! Тебе как раз представилась возможность вернуть нашу непослушную Юни-тян...

Отредактировано Byakuran Jesso (2010-04-30 01:08:05)

Офф: с каждым постом Дейзи всё многословнее и многословнее... хДД

Дейзи редко задумывался о причинах своего существования. Но теперь почему-то в голову лезли странные мысли непонятного происхождения. Бьякуран-сама вытащил его из того места, которому бы он предпочёл даже преисподнюю. Он подарил ему свободу, хоть и формальную, но всё же... Небо Маре сделал доброе дело и теперь следовало его слушаться. Это как с родителями - у них любовь, а нам теперь мучайся. А в принципе, что ещё должно волновать ребёнка? Хотя, ребёнком Солнце давно не был - жизнь его так потрепала, что детство было похоронено ещё в далёком прошлом, в братской могиле всех "приютных".
- Хай, Бьякуран-сама.
Его приказов нельзя было ослушаться - чревато. Он с лёгкостью избавлялся даже от самых верных, что уже говорить о непокорных? Смерть он бы им придумал страааашную, люуууутую(с)
Парнишка поднялся на ноги, слушались они ещё плохо, но стоять он мог уже довольно твёрдо, и медленно подошёл к Юни, присел рядом, заглядывая в бездонные голубые глаза.
- Боишься? Я тоже боюсь.
Дейзи на секунду зажмурился, подбирая слова. Схватить принцессу в охапку и притащить Бьякурану было, конечно, неплохим выходом, но вряд ли босс Мильфиоре это оценит. Взвесив все за и против, Солнце накрыл ледяную ладонь Юни своей, сделав потугу на дружелюбную улыбку, выглядящую, скорее, как судорога, ибо улыбаться Венок умел либо злорадно, либо не умел вообще, и абсолютно затравленным голосом предложил:
-Давай... бояться вместе?